Мелодии для мобильных телефонов В библиотеку

Страницы:[1][2][3][4][5][6][7] ...[119]
СУТРА О ЦВЕТКЕ ЛОТОСА ЧУДЕСНОЙ ДХАРМЫ
(МЕХО РЭНГЭ КЕ)
Сутра о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы
и ее место в истории буддизма на Дальнев Востоке.
Сутра о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы (санскр. Саддхарма-пундарика-сутра, кит. 
Мяофа ляньхуа цзин, яп. Мехо рэнгэ ке) один из самых известных канонических текстов 
махаяны, ведущего направления буддизма (именно махаяна стала мировой религией). 
"Характернейшей формулой нового течения (махаяны - А.И.) - писал выдающийся русский 
буддолог О.О.Розенберг - является благая весть Саддармы (1)-пундарика-сутры, формула о 
тождестве эмпирического и истинно-сущего, сансары и нирваны"(2). "Идея о тождестве бытия 
и нирваны, или эмпирического и истинно-сущего, является идеею позднейших сект буддизма. 
Эта же идея составляет основоположение знаменитой "Саддарма-пундарика-сутры о 
Лотосе"(3).
Саддхарма-пундарика-сутра относится к ранним текстам махаяны и была составлена, как 
полагается, в Индии в I - начале II вв., т.е. в первый период формирования корпуса 
махаянистских сутр (4). Индийская буддийская традиция включает ее в число так называемых 
"девяти Дхарм", т.е. сутр, выражающих суть буддийского учения (5). К Лотосовой сутре 
обращались крупнейшие буддийские философы Нагарджуна (вторая половина I - первая 
половина II в.) и Васубанху (IV - V вв.), ведущие теоретики двух главных направлений 
махаяны - шуньявады (мадхьямаки) и виджнянавады (йогачары). Если Нагарджуна более 
двадцати раз ссылался на Сутру в одном из главных своих сочинений "Махапраджняпарамита-
шастра", то Васубандху написал на Лотосовую сутру комментарий "Саддхарма-пундарика-
сутра упадеша", единственный сохранившийся индийский экзегитический трактат на этот 
канонический буддийский текст. Наибольшую популярность и известность эта сутра 
приобрела, однако, не в Индии, а в Китае и Японии.
Было сделано шесть переводов Саддхарма-пундарика-сутры на китайский язык 
(сохранилось только три), первый из которых (несохранившийся) датируется 255 г., т.е. 
знакомство китайцев с этим буддийским текстом произошло не позже середины III в. В том же 
столетии Лотосовая сутра (6) переводилась еще два раза (в 265 и в 286 г., последний перевод 
сохранился (7)), в 335 г. появился еще один (к настоящему времени не сохранившийся) ее 
перевод. Наконец, в 406 г. выходит пятый перевод Саддхарма-пундарики - Сутра о Цветке 
Лотоса Чудесной Дхармы (кит. Мяофа ляньхуа зцин, яп. Мехо Рэнгэ ке), сделанный 
Кумарадживой (8). Следующий, последний перевод сутры (сохранившийся) (9) не вытеснил 
текста Кумарадживы, который получил наибольшую известность в дальневосточном буддий-
ском мире. Сутра о Цветке Чудесной Дхармы стала священным писанием двух ведущих 
течений дальневосточного буддизма, представленных школами Тяньтай, Тэндай и Нитирэн. 
Этот перевод породил значительную по объему экзегетическую литературу, сыгравшую огром-
ную роль в развитии буддийской религиозной и философской мысли в Китае и Японии. Все 
эти обстоятельства как раз и обусловили выбор именно текста Кумарадживы для перевода на 
русский язык.
О популярности Лотосовой сутры в Китае свидетельствует большое число ее переводов 
на китайский язык, огромное количество сохранившихся копий сутры, переписанных от руки 
(10), а также достаточно многочисленные переложения сюжетов из ее глав, предназначенные 
для простого народа (11). В Японии Лотосовая сутра стала известна сразу же после 
проникновения на острова буддийской религии. Лотосовая сутра комментировалась в первом 
японском буддийском трактате "Толкование смысла трех сутр" (яп. "Санге гисе"), автором 
которого традиция считает выдающегося деятеля раннего японского средневековья принца 
Сетоку-тайси (574 - 622). В VIII в. Лотосовая сутра была объявлена одной из трех так назы-
ваемых "сутр, защищающих страну" (12), что означало признание ее исключительной роли. 
Авторитет и известность Сутры возросли в IX в., Когда основанная в 804 г. школа Тэндай 
стала фактически государственной церковью. Для монахов и мирских последователей школы 
Нитирэн, основанной в середине ХIII в., главным культовым действом стало "величание" 
названия Сутры - произнесение сакральной фразы Наму Ме:(13) хо: рэнгэ ке!, т.е. "Слава 
Сутре о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы!".
Лотосовую сутру отличает богатство образной системы, и она менее всего похожа на 
дидактическое сочинение, написанное на непонятном для китайца-небуддиста языке (о 
несовершенстве переводов буддийских текстов на китайский язык писали многие синологи, в 
частности, такой блестящий знаток и переводчик древней и средневековой классической 
китайской литературы, как В.М. Алексеев (14)). Особую известность получили "семь 
сравнений" (кит. ципи, яп. ситихи) - семь притч (в гл. III, IV, V, VII, VIII, XIV, XVI), которыми 
Будда иллюстрирует свои высказывания по важнейшим вопросам махаянистского учения. 
Каждый японец и, очевидно, китаец знал притчи о спасении детей из горящего дома (гл. III), о 
блудном сыне (гл. IV), о призрачном городе (гл. VII), о зашитой в одежду жемчужине (гл. 
VIII). Образы из Лотосовой сутры нередко встречаются в дальневосточной поэзии и живописи. 
В частности, открытое пространство перед чайным домиком ("чайный сад"), в котором 
начинается чайная церемония и которое играет огромную функциональную роль в чайном 
действе (15), называется "росистая земля" (яп. родзи), и это образ, заимствованный из 
знаменитой притчи о спасении детей из горящего дома.
Лотосовая сутра изучается с разных точек зрения как ярчайшее явление индийской, 
китайской и японской культуры. Наш подход к Сутре определяется ее значением как 
памятника буддийской мысли, т.е. прежде всего как религиозного текста, на котором 
базируются доктринальные положения ведущих буддийских школ в Китае и Японии (16). Мы 
не будем касаться текстологических и чисто филологических проблем, возникающих при 
исследовании Лотосовой сутры. Заметим только, что многие вопросы, связанные с 
первоначальным санскритским текстом Сутры и адекватностью сохранившихся версий, ос-
таются нерешенными. В большинстве глав Сутры проза чередуется со стихами (гатхами), в 
которых, как правило, повторяется то, что говорилось в прозаических частях, и текстологи до 
сих пор не пришли к согласию, что появилось раньше - проза или стихи. Сохранившиеся 
версии Лотосовой сутры на санскрите подразделяются на три типа. Первая группа копий 
тяготеет к тексту, найденному в первой половине ХIX в. в Непале английским дипломатом и 
ученым
Б. Ходжсоном (так называемая "непальская" версия). Вторая  группа
тяготеет к копии, найденной в 1931 году в Кашмире (так наз. "гил-
гитская" версия). Третья группа текстов объединяется вокруг фраг-
ментов, найденных в конце XIX - начале ХХ в. в  Центральной  Азии
(эту версию называют "ценральноазиатской").  "Гилгитская"  версия
близка к "непальской", поэтому в настоящее время выделяют два варианта Лотосовой сутры - 
"непальский", который считается "эталонным", и "центральноазиатский" (17). Китайские 
переводы Лотосовой сутры отличаются от "эталонного" текста, и друг от друга. В частности, 
перевод Кумарадживы в том виде, в котором он канонизирован в школах Тяньтай, Тэндай, 
Нитирэн и известен в настоящее время, состоит не из 27, как "эталонный" санскритский, а из 
28 глав, и порядок их расположения иной (18). Имеются также некоторые смысловые различия 
(19). Тем не менее, все версии Лотосовой сутры объединяет комплекс выраженных в них идей.
Лотосовая сутра представляет из себя цикл проповедей, произнесенных Буддой 
Шакьямуни на горе Гридхракута и в небе над этой священной для буддистов горой. 
Саддхарма-пундарика считается одной из первых сутр, в которой от имени Будды возвещались 
фундаментальные положения учения махаяны о всеобщности спасения (каждое живое 
существо обязательно станет буддой) и о "неисчислимой [по продолжительности] жизни" 
Шакьямуни (что предвосхищало появление краеугольной для махаяны доктрины о "теле" 
Дхармы и оформления учения о "телах" Будды). Китайский буддийский монах Сэн Чжао (384 - 


Страницы:[1][2][3][4][5][6][7] ...[119]